Суть "магии".

Теперь, когда мы исследовали модель коммуникации НЛП и то, как мы создаем, обрабатываем сообщения и обмениваемся ими друг с другом, возникает вопрос: "Как работает "структура магии?"". Как мы вообще "наделяем значением" символы, слова и высказывания?
Мы уже отмечали, что в процессе "мышления" мы используем так называемые репрезентативные системы. Это позволяет нам снова представить себе информацию (репрезентация), которую мы сначала видели, слышали, ощущали или воспринимали как запах или вкус. Когда мы используем наши органы чувств, мы также кодируем понимание получаемых сигналов в словесной форме. Таким образом, мы можем осуществить репрезентацию отдыха на пляже в приятный летний день посредством использования специфических картин, звуков, тактильных ощущений и запахов данного переживания или же мы можем использовать сокращенную систему и сказать: "расслабляющий день на пляже".
Слова внутри нас выполняют функцию символов сенсорных репрезентаций, а сенсорные репрезентации выполняют функцию символов реального опыта.
Таким образом, если мы начинаем с опыта (территории), наши визуальные, аудиальные и кинестетические репрезентации выполняют функцию нервной "карты" опыта. Затем основанные на ощущениях слова ("приятный день на пляже") создают базовую лингвистическую "карту" нервной "карты". Учитывая способ работы нашего сознания, мы затем можем использовать абстрактные понятия ("удовольствие", "комфорт") в качестве лингвистической "карты" более высокого уровня по отношению к исходной лингвистической "карте" и т.д.
Поскольку слова в нашем сознании выполняют функцию "карты реальности" (и даже не являются "картой" первого уровня), они предоставляют нам схему, модель или парадигму, описывающую реальность. Слова дают нам "карту", точную в той степени, в которой они соответствуют репрезентируемой ими территории изоморфным ("подобным", "схожим") образом. Степень несоответствия слов и территории определяет искаженность карты, которую мы получаем, при этом некоторые важные детали могут быть опущены, а другие - чрезмерно обобщены или искажены.
Поскольку слова в нашем сознании выполняют функцию "карты реальности" (и даже не являются "картой" первого уровня), они предоставляют нам схему, модель или парадигму, описывающую реальность.
Здесь-то и начинается НЛП.
(Нлп-практик: полный сертификационный курс, Боб Г. Боденхамер Л. Майкл Холл.)

Опираясь на лингвистический анализ речи Перлза и Сатир, Бэндлер и Гриндер разработали свою метамодель. (Приставка "мета" пришла из греческого языка и означает «вне, сверх, около, на другом уровне»).
Метамодель определяет, как мы можем использовать язык для пояснения языка.
Она делает это посредством повторного соединения речи говорящего человека и переживания, на котором основана эта речь.
Очевидно, что коммуникация подразумевает использование языка - она подразумевает «разделение слов с другими людьми» и жизнь в реальном мире. Чем больше мы знаем о нейролингвистических процессах, лежащих в основе своей и чужой языковой обработки и речи, тем эффективней мы можем использовать этот удивительный инструмент.
Метамодель предоставляет нам инструмент, позволяющий добраться до опыта, на котором основаны слова человека. Когда мы говорим, никто из нас не дает полное описание мыслей, стоящих за словами. Если бы мы попытались полностью описать наши мысли, мы никогда не закончили бы говорить.
Почему? Потому что никакое вербальное описание не может рассказать об опыте все.
Рассказывая о чем-либо, мы всегда будем обладать более полной внутренней репрезентацией этого предмета, чем сможем выразить словами. Мы неизбежно сокращаем описание. Полная внутренняя репрезентация (переживание) того, что мы пытаемся сообщить, называется «глубинной структурой». Большая часть глубинной структуры не осознаваема - некоторая ее часть располагается на уровнях, предшествующих словам, некоторая - за пределами того, что можно описать словами. Когда мы пытаемся представить, сформулировать и пояснить наш опыт, мы делаем это при помощи того, что мы называем «поверхностными структурами» - слов и высказываний, являющихся репрезентациями трансформаций более глубоких уровней. Хотя было доказано, что трансформационная грамматика не способна полностью объяснить овладение языком, синтаксическую структуру и т. д., метамодель не зависит от валидности или адекватности трансформационной грамматики. Исходной предпосылкой метамодели является только то, что ниже (или выше, в зависимости от используемой метафоры) существуют другие предшествующие поверхностной структуре уровни или слои абстракции, в которых она берет свое начало. Из-за того, что нервная система и «сознание» человека постоянно «пропускают характеристики» (Кожибски), «опускают их» (Бэндлер и Гриндер) или функционируют как «редукционный клапан» (Хаксли), поверхностные структуры в качестве когнитивных «карт» страдают от оскудения. Метамодель описывает процесс, посредством которого человек расширяет когнитивную карту, делая ее богаче и полнее.
Полная внутренняя репрезентация (переживание) того, что мы пытаемся сообщить, называется «глубинной структурой». Произносимые нами слова и предложения мы называем «поверхностной структурой».
Бэндлер и Гриндер обратили внимание на то, что осуществляя процесс перехода от глубинной структуры в нашей нервной системе (нервной «карты») к поверхностным структурам, которые исходят из нашего сознания в форме речи, мы делаем три вещи, которые они назвали «процессами моделирования». Большей частью мы осуществляем их естественным и неосознанным образом:
Во-первых, мы опускаем значительную, если не большую часть данных, расположенных в глубинной структуре. Каждую секунду приблизительно два миллиона единиц информации поступают в наш мозг. Очевидно, что мозг должен опускать значительную часть этой информации, иначе мы сошли бы с ума. Прочтите следующие предложения:
Paris in the the spring. (Париж весной). A snake in the the grass. (Змея в траве). A kick in the the rear. (Удар сзади). Заметили ли вы, что когда читали, вы опустили одно из двух the в каждом из предложений? Пока вы не придете в состояние сосредоточенности на деталях (состояние сознания корректора), вы будете наделять предложения смыслом, неосознанно опуская второе the.
Во-вторых, при упрощении описания опыта мы искажаем значение и структуру информации. При помощи мозга мы изменяем наше восприятие. В одной восточной притче рассказывается о том, как человек шел по дороге иувидел шею. Он немедленно закричал: «Змея!» Но когда он подошел к этому месту, он увидел, что это была веревка, а не змея.
«Красота» находится в глазах зрителя. Способность к искажению позволяет нам наслаждаться произведениями живописи, музыки и литературы. Так, мы можем взглянуть на облако и превратить его неясные очертания в животное, человека, во все, что угодно, - мы делаем это, используя способность к искажению, присущую нашему мозгу. Эта способность позволяет нам иметь мечты и фантазии о желаемом будущем.
В-третьих, мы обобщаем информацию. Когда новы знания поступают в наш мозг, он сравнивает новую информацию с похожей, изученной ранее. Наш разум сравнивает старые данные с новыми и обобщает их. Этот процесс позволяет нам быстро обучаться. Мы не должны заново заучивать старые понятия. Наш мозг использует их в новых знаниях. Хотя существует много моделей автомобилей, мы упоминаем их при помощи категории или класса, который называем «автомобилями». Нанесение на карту опыта, событий, людей, знаний, идей и т. д. посредством категорий позволяет нам сравнивать, противопоставлять, группировать, разбивать на подгруппы и т. д. Это помогает нам обрабатывать возрастающий объем данных на различных логических уровнях и переходить на все более и более абстрактные уровни реальности.
Метамодель использует только эти три отображающие функции, хотя существуют и другие. Эти три функции описывают ключевые процессы, посредством которых мы перемещаемся от глубинной структуры внутри сознания и нервной системы к поверхностным структурам, проявляющимся в языке и речи. Короче говоря, при создании модели мира мы
Опускаем,
Искажаем
и
Обобщаем информацию.

Искажения.
Номинализация.
Номинализация - это представление непрерывных процессов как законченных. К ним относятся те виды существительных, которые берут начало в процессе.
Они функционируют на метауровне по отношению к опыту и символизируют целые блоки опыта. Янг (Young, 1999) утверждает, что они «иконические, вроде символов на мониторе компьютера. Когда вы, образно выражаясь, "дважды кликаете" на иконке, она открывается и показывает некоторый символизируемый ею опыт».
Номинализации останавливают процессы, так что фильм становится неподвижной картиной.
Номинализацией может быть слово, которое является репрезентацией процесса, движения, действия (глагол) или идеи, концепции и таких понятий, как воспоминания, правила, принципы, ценности и убеждения.
Номинализация - изменение процесса глубинной структуры (движение, действие и т. д.) в статическое событие поверхностной структуры.
С точки зрения лингвистики, номинализация - это изменение процесса на уровне глубинной структуры (движение, действие и т. д.) в статическое событие на уровне поверхностной структуры.
Классический признак НЛП, позволяющий отличить номинализацию от истинного существительного, заключается в вопросе: «Можете ли вы погрузить это в тачку?». Если да, то это существительное. Если нет, то это номинализация.
Другой способ установления номинализации связан с определением того, можно ли подозреваемое слово подставить в следующую фразу: «Текущий _____». Слово, обозначающее процесс, вроде номинализации, будет иметь смысл в этом синтаксическом окружении, в то время как конкретное существительное - нет.
При использовании номинализации опускается много информации.
Рассмотрим высказывание «Наши плохие взаимоотношения действительно беспокоят меня». Слово «взаимоотношения» выполняет функцию номинализации, хотя мы, как правило, трактуем его как конкретное существительное. Но мы не можем увидеть, услышать взаимоотношения, почувствовать их запах или вкус. Мы не можем погрузить взаимоотношения в тачку.
Изменение глагола «относиться» в псевдосуществительное «взаимоотношения» номинализирует глагол.
Другими примерами номинализации являются слова: «образование», «болезнь», «уважение», «дисциплина», «служба», «решение», «любовь», «страх», «стратегия» и «ощущение».
При помощи номинализации мы часто описываем медицинские заболевания. Когда недавно друг сказал мне (Б. Б.), что у него язва, я спросил: «Как ты изъязвляешь себя?» Он немедленно ответил: «Я слишком много работаю».
Льюис и Пьюселик (Lewis & Pucelik, 1982) пишут: «В статье, озаглавленной "Язык, эмоции и болезнь", доктор Уоллес Эллербрук приводит некоторые тонкие и оригинальные наблюдения. В статье доктора Эллербрука, обсуждается влияние языка на восприятие и поведение. Он утверждает, что "...каждое слово, которое вы используете в качестве ярлыка для чего-либо, заставляет вас видеть это в совершенно ином свете". Он приводит случай идиопатической гипертонии, - медицинского состояния, причина которого неизвестна. Его описание включает процесс деноминализации медицинского термина - достаточно редкое явление в области медицины, где очень много номинализации. Вопреки общепринятой медицинской модели доктор Эллербрук заявляет: "Запомните, я называл все болезни "поведением", другими словами, - тем, что люди делают, когда я устанавливаю, что у пациента повышено давление (140/90 или выше), я не говорю себе "У него гипертония", я говорю «Он гипертонирует».
Такая трансформация номинализации «гипертония» (названия определенного диапазона состояний в медицине) обратно в глагол или в процесс «гипертонирования» изменила не только восприятие доктором Эллербруком своих пациентов, но и его поведение по отношению к ним. Как говорит доктор Эллербрук, это резко изменило в лучшую сторону реакции его пациентов на лечение. Итак, как только мы начинаем изменять наш язык, как в приведенном выше примере, мы изменяем наше восприятие процессов здоровья и болезни. В конце концов, это дает нам больше вариантов выбора наших физических и эмоциональных состояний.
Для того чтобы бросить вызов номинализациям, мы направляем процесс в обратную сторону. Когда человек превратил процесс в вещь, мы помогаем ему превратить вещь обратно в процесс. Мы производим вмешательство в следующем формате: «Каким образом вы осуществляете процесс (номинализации)?» Этот вопрос помогает человеку вновь соединиться с опытом таким способом, который позволит ему осознать свою роль в процессе.
Примеры:
У меня плохие отношения с людьми.
Вы меня не уважаете.
Наша система образования отвратительна.
В их браке есть проблемы с коммуникацией.
Менеджер принял плохое решение.
Его желания создали ему проблемы.
Его поведение неприемлемо.
..
Это упражнение приведет вас к новым догадкам и новому пониманию.