Обрядовые испытания посвящения сибирских шаманов

Автор Элиаде Мирча

Обрядовые испытания посвящения сибирских шаманов

Вот что рассказывают об испытаниях, которые должны пройти сибирские шаманы во время своей болезни посвящения. Они лежат без сознания, почти неживые, от трех до девяти дней, иногда и больше, в юрте или в уединенном месте. В течение этого времени они не разговаривают и не едят. Некоторые, кажется, даже перестают дышать, и их по ошибке могут похоронить. Их одежды и постели пропитаны кровью. Вернувшись к жизни, они рассказывают, что были расчленены на части демонами или духами предков: их кости были очищены от плоти, жидкость выпущена из тела, глаза вырваны. Плоть некоторых долго варилась на огне, другие получили новую плоть и новую свежую кровь. Наконец, их воскрешали, но с полностью обновленным телом и обладающими даром шаманства36.

У якутов духи уносят будущего шамана в Ад и три года держат его запертым в доме. Именно там он проходит свое посвящение: духи отрезают ему голову, которую ставят рядом (так как он должен собственными глазами видеть, как его расчленяют на куски), а затем разрезают на маленькие куски, которые раздают духам болезней. Только при этом условии будущий шаман получит право исцелять больных. Затем его кости покрывает новая плоть, а в некоторых случаях ему дают и свежую кровь. По другому якутскому свидетельству, черные «дьяволы» разрезают на части тело будущего шамана и разбрасывают куски в разных направлениях, как приношения; затем в его голову втыкают копье и отрезают челюсть37. Самоедский шаман рассказывал Т. Лехтисало, как духи напали на него, разрезали его на куски и отрубили руки. Семь дней и семь ночей он лежал без сознания на земле, пока душа его находилась на Небе38.

Из длинного и взволнованного автобиографического рассказа одного авам-самоедского шамана, приводимого А. А. Поповым, мы выделим несколько важных эпизодов. Больной оспой, этот будущий шаман три дня оставался без сознания, почти мертвым, так что на третий день его ошибочно похоронили. Он видел себя спускающимся в Ад и после многих перипетий оказался на острове, в центре которого поднималась до Неба молодая береза. Это было Дерево Хозяина Земли, который дал ему ветку, чтобы сделать бубен. Затем он очутился у горы. Проникнув в нее через отверстие, он повстречал голого человека, который работал с кузнечными мехами у стоящего на огне огромного котла. Человек схватил его, отрезал ему голову, а тело расчленил на маленькие куски и все это бросил в котел. Он варил его три года, затем приковал его голову к наковальне. Под конец он выловил его кости, которые плавали в реке, составил их вместе и покрыл плотью. Во время своих приключений в другом мире будущий шаман встречал многочисленных персонажей — полубогов в виде людей или животных, и каждый из них открывал ему аспекты учения и секреты знахарства. Когда он очнулся в юрте рядом со своими, он был посвящен и стал шаманом39.

Тунгусский шаман рассказывал, что во время своей болезни посвящения предки-шаманы пронзили его стрелами, так что он потерял сознание и упал на землю; затем его тело разрезали, вырвали кости и сосчитали их: если их не хватит, он не сможет стать шаманом. По рассказам бурят, посвящаемого истязают предки-шаманы, которые его бьют, режут тело ножом, варят плоть и т. д.40 Одна телеутская женщина стала шаманом после того, как ей привиделись неизвестные люди, которые разрезали ее на куски и варили в котле. По алтайским шаманским традициям, духи предков вскрывают посвящаемым живот, съедают тело и выпивают кровь41.

Этих нескольких примеров достаточно для того, чтобы показать, что болезни посвящения очень близки к основной схеме любого посвящения: 1) пытка, которую осуществляют демоны и духи, играющие роль «руководителей посвящения»; 2) ритуальная смерть, которая представляется как спуск в Ад (иногда сопровождаемый подъемом на Небо); 3) воскресение к новой жизни, жизни человека, который посвящен, то есть способен лично общаться с богами, демонами и духами. Различные страдания, которые испытывает будущий шаман, оцениваются как религиозные испытания: психопатологические кризы объясняются как похищение души демонами или экстатическое путешествие в Ад или на Небо; физическая боль рассматривается как результат расчленения тела на куски. Но какой бы ни была природа страданий, они влияют на формирование шамана лишь в той мере, в какой он придает им религиозное значение и принимает их как испытания, необходимые для его мистического превращения. Ибо не следует забывать, что за «смертью» в посвящении всегда следует «воскресение»; в терминологии психопатологии, криз разрешен и болезнь излечивается. Превращение новой личности в шамана в значительной степени зависит от его выздоровления.

До сих пор мы использовали только сибирские примеры, но тема разделения на части в обряде посвящения распространена достаточно широко. Во время посвящения арауканского шамана руководитель заставляет присутствующих поверить, что он изменил язык и глаза неофита и проткнул палкой его живот. У индейцев Ривер Патуин предполагается, что у вступающего в общество Куксу пуп проткнут копьем и стрелой самого Куксу; он умирает, и шаман его воскрешает. У суданцев с гор Нуба первое испытание в посвящении носит название «голова», так как «голову неофита открывают, чтобы в нее мог войти дух». На Малекула посвящение колдуна включает, помимо прочего, расчленение неофита; руководитель обряда отрезает ему руки, ноги, голову и затем возвращает их на место. У даяков старый «мананг» утверждает, что они отрезали голову неофиту, вынули из нее мозг и промыли его, чтобы ум его стал более светлым42. Наконец, как мы не могли не заметить, расчленение тела и замена внутренностей — основные обряды в некоторых посвящениях австралийских колдунов. Расчленение при посвящении шаманов и колдунов заслуживает серьезного сравнительного изучения, так как сходство с мифом об Осирисе и связанным с ним обрядом, с одной стороны, и с ритуальным расчленением в индуистском обряде «мериах», с другой, — сбивает с толку и до сих пор не нашло объяснения. Специфической особенностью шаманского посвящения, кроме расчленения посвящаемого, является низведение его до состояния скелета. Этот мотив мы встречаем не только в рассказах о кризисах и болезнях «избранных» духами, но и в испытаниях тех, кто добился могущества шамана своими собственными усилиями в результате долгих и трудных поисков. Так, например, у эскимосов Аммасилик, кандидат проводит долгие часы, медитируя в снежной хижине. В определенной момент он «умирает» и остается бездыханным три дня и три ночи; в это время огромный белый медведь пожирает его, оставляя лишь скелет. Только в результате этого мистического испытания кандидат получает дар шамана.

Шаманы («ангакут») эскимосов Иглулик способны мысленно освободиться от плоти и крови и долго созерцать свой собственный скелет43. Добавим, что созерцание своего умерщвления демонами и превращения в скелет составляет одну из излюбленных медитаций индо-сибирского и монгольского буддизма44. Следует еще напомнить, что скелет очень часто изображен на одежде сибирских шаманов45. Перед нами очень старая религиозная идея, характерная для охотничьих культур: кость символизирует высшее начало животной жизни, матрицу, на которой постоянно нарастает плоть. Животные и люди возрождаются, начиная с кости; некоторое время они пребывают в плотском существовании, и, когда они умирают, их «жизнь» концентрируется в скелете, на основе которого они вновь возрождаются46. Сведенные к состоянию скелета, будущие шаманы претерпевают мистическую смерть, которая позволяет им предстать в другом мире, мире духов и предков, и разделить их знания. Они не «рождаются» снова, они «оживают»: их скелеты возвращаются к жизни, обретая новую плоть47.

Речь идет о религиозной идее, полностью отличной от земледельческой концепции, согласно которой Земля является высшим источником жизни, и, следовательно, человеческое тело отождествлялось с семенем, которое следует погрузить в пашню, чтобы оно проросло. Действительно, мы видели это в обрядах посвящения многих земледельческих народов, когда неофита символически закапывали в землю, где он прорастал, превратившись в эмбрион в утробе Матери-Земли. Сценарий посвящения североазиатских шаманов представляет не возвращение в землю (символическое погребение, заглатывание чудовищем т. п.), а исчезновение плоти и, как следствие этого, сведение жизни к ее высшей и неделимой сущности.