КАНОН Ангелу Грозному,воеводе и хранителю

КАНОН
Ангелу Грозному,
воеводе и хранителю
всех человеков,
от Бога посланного
по вся души человеческие

(1570 – н. 1580-х гг.)


А р¬хан¬гел Ми¬ха¬ил (букв. кто как Бог), ар¬хи¬стра¬тиг Сил Не¬бес¬ных, «гроз¬ный Не¬бес¬но¬го Ца¬ря вое¬во¬да» (па¬мять 6 сен¬тяб¬ря и 8 но¬яб¬ря), пер¬вый бран¬но¬нос¬ный свой под¬виг со¬вер¬шил не у нас, на зем¬ле, а на не¬бе, сверг¬нув от¬ту¬да Са¬та¬ну, не¬ко¬гда свет¬лей¬ше¬го из всех ду¬хов не¬бес¬ных и по¬то¬му на¬зван¬но¬го Лю¬ци¬фе¬ром, све¬то¬нос¬цем, вос¬став¬ше¬го на Бо¬га.
Впо¬след¬ст¬вии Свя¬щен¬ное Пи¬са¬ние по¬ка¬зы¬ва¬ет ар¬хан¬ге¬ла Ми¬хаи¬ла, как бли¬жай¬ше¬го хра¬ни¬те¬ля и за¬щит¬ни¬ка на¬ро¬да Бо¬жия – Из¬раи¬ля. Как из¬вест¬но, ан¬ге¬лы да¬ют¬ся для со¬хра¬не¬ния го¬ро¬дов, царств, об¬лас¬тей и т.д. И вет¬хо¬за¬вет¬ный на¬род ев¬рей¬ский имел сво¬его осо¬бо¬го Ан¬ге¬ла хра¬ни¬те¬ля. «Явил¬ся еси пред¬во¬дящ древ¬ня¬го Из¬раи¬ля, по¬ве¬ле¬ни¬ем су¬ща¬го из Иа¬ко¬ва [...], Ми¬хаи¬ле без¬те¬лес¬ный», – го¬во¬рит¬ся в 5-й пес¬не ка¬но¬на служ¬бы 6 сен¬тяб¬ря. В 6-й пес¬не то¬го же ка¬но¬на чита¬ем: «Во¬ин¬ст¬ва Из¬раи¬ле¬ва спасл еси, яв¬ляя¬ся и бо¬же¬ст¬вен¬ная по¬дая по¬ве¬ле¬ния, Ар¬хи¬стра¬ти¬же, вра¬ги низ¬ло¬жил еси, и вко¬нец сия ис¬тре¬бил еси». В кни¬ге про¬ро¬ка Да¬нии¬ла яс¬но и пря¬мо ска¬за¬но, что Ан¬ге¬лом-хра¬ни¬те¬лем Из¬раи¬ля был имен¬но св. Ар¬хан¬гел Ми¬ха¬ил. Ми¬ха¬ил князь ваш, – го¬во¬рит св. Ар¬хан¬гел Гав¬ри¬ил про¬ро¬ку Да¬нии¬лу: се Ми¬ха¬ил един от ста¬рей¬ших пер¬вых (10, 13, 21); Ми¬ха¬ил князь ве¬ли¬кий сто¬яй о сы¬нех лю¬дей тво¬их (12, 1).
Ар¬хан¬гел Ми¬ха¬ил был во¬ж¬дем на¬ро¬да Из¬ра¬иль¬ско¬го, а не¬ред¬ко и ка¬ра¬те¬лем его вра¬гов. Цер¬ковь в сво¬их пес¬нях так¬же по¬сто¬ян¬но об¬ра¬ща¬ет¬ся к св. Ар¬хан¬ге¬лу Ми¬хаи¬лу, как к Ан¬ге¬лу бран¬но¬нос¬цу, за¬щит¬ни¬ку Пра¬во¬слав¬ной ве¬ры и гу¬би¬те¬лю ере¬сей.
Впо¬след¬ст¬вии Ар¬хан¬гел Ми¬ха¬ил ста¬но¬вит¬ся хра¬ни¬те¬лем Ру¬си – Но¬во¬го Из¬раи¬ля, по¬кро¬ви¬те¬лем Цар¬ст¬вую¬ще¬го До¬ма Рос¬сии. «С древ¬них вре¬мен про¬слав¬лен свои¬ми чуде¬са¬ми Ар¬хан¬гел Ми¬ха¬ил на Ру¬си. Пред¬ста¬тель¬ст¬ва за го¬ро¬да рус¬ские Пре¬свя¬той Ца¬ри¬цы Не¬бес¬ной все¬гда осу¬ще¬ст¬в¬ля¬лись Ее яв¬ле¬ния¬ми с Во¬ин¬ст¬вом Не¬бес¬ным, под пред¬во¬ди¬тель¬ст¬вом Ар¬хи¬стра¬ти¬га» .
Осо¬бое по¬печение уже в Но¬во¬за¬вет¬ное вре¬мя имел ар¬хан¬гел Ми¬ха¬ил о Пра¬во¬слав¬ных Ца¬рях. Со¬глас¬но ви¬зан¬тий¬ской тра¬ди¬ции, пер¬вая Им¬пе¬ра¬тор¬ская диа¬де¬ма бы¬ла по¬сла¬на ан¬ге¬лом рав¬но¬апо¬столь¬но¬му Им¬пе¬ра¬то¬ру Кон¬стан¬ти¬ну Ве¬ли¬ко¬му (впо¬след¬ст¬вии Ви¬зан¬тий¬ские Им¬пе¬ра¬то¬ры не¬ред¬ко изо¬бра¬жа¬лись с диа¬де¬мой, воз¬ла¬гае¬мой на Их гла¬ву ар¬хан¬ге¬лом Ми¬хаи¬лом) .
Латинские апологеты даже именовали Архангела Михаила Императором .
В первом послании князю Курбскому Царь Иоанн Грозный писал: «…Предстателя имеем вся Небесныя Силы, архаггели, и аггели, яко же Моисею предстатель бысть Михаил архаггел, Иисусу Навгину и всему Израилю; та же во благочестие новей благодати первому християнскому Царю, Константину, невидимо предстатель Михаил архаггел пред полком хождаше и вся враги Его побеждаше, и оттоле даже и доныне всем благочестивым Царем пособствует» .
Эти Царские слова имеют зримое воплощение во фресках Архангельского собора.
Русский Великокняжеский и Царский Династический некрополь в Москве начался в начале XIII в. погребением Князей Даниила Александровича и Юрия Даниловича в деревянном Свято-Михайловском храме Московского Кремля, на месте которого Князь Иван Калита (†1340) в 1333 г. поставил каменный храм-усыпальницу.
Существующий и до сей поры каменный храм воздвиг в 1505-1509 гг. Дед Иоанна IV Васильевича – Великий Князь Иоанн III. Расписали его при Внуке Строителя в 1564-1565 гг. в соответствии с иконографической программой, тесно связанной с представлениями о власти Царя. По существу роспись эта венчала работы по созданию в Кремле целого ряда памятников монументальной живописи после опустошительного пожара, случившегося летом 1547 г., через несколько месяцев после венчания на Царство Иоанна Васильевича: Благовещенский собор (1547 – начало 1560-х гг.), собор Чудова монастыря (ок. 1556), Золотая палата (1561) – парадная зала для Царских торжественных приемов .
В отличие от древнейшего в Кремле Чудова монастыря, главный престол которого был посвящен Воспоминанию чуда Архистратига Михаила, бывшему в Хонех (6 сентября), Архангельский храм был воздвигнут в честь Собора Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил безплотных (8 ноября).
Росписи, посвященные архангелу Михаилу, занимают южную и северную стены собора и, по словам искусствоведов, представляют собой «самый подробный и обширный из известных нам циклов, посвященных архангелу Михаилу, – своеобразную энциклопедию его деяний» . Литературной основой цикла были вошедшие в Макариевские Великие Минеи Четьи следующие произведения: «Сказание о чюдесе великаго Божия Архистратига Михаила сведена вкратце», «Сказание диакона Пандалеонта», «Похвала архангелу Михаилу» (под 8 ноября) и «Чудо в Хонех» (под 6 сентября).
«Все множество покоящихся под сводами Архангельского собора Князей, – читаем в исследовании О.И. Подобедовой, – объединяется не только родственными узами и правом на Единодержавство, но и тем воинским подвигом, в котором большинство из них понесло “великие труды” или так или иначе приняло участие.
Система росписи собора делает очевидной такую оценку достоинства этого подвига и его первостепенной значимости хотя бы уже тем самым, что помощником в нем явился сам Михаил – Архистратиг Небесных Войск – отсюда общее посвящение храма-усыпальницы, отсюда и цепь воинских и “государственных” сюжетов, в которых главным действующим лицом является “Небесный Воевода”. (Весьма примечательна в этом отношении весьма редкая иконографическая сцена “Архангел Михаил поставляет Моисея Князем”, находящаяся на южной стене в верхнем ярусе росписи собора.) […]
Князья, “положившие жизнь свою” или принимавшие участие в ратных подвигах, отстаивая “чистоту Веры” (что было синонимом национальной независимости), по слову Евангельскому, “на суд не приходят”, но “имеют жизнь вечную”, они удостаиваются тех “венцов славы”, которые… уготованы победителям в борьбе за Веру. Этой общей идее подчинены все остальные части росписи, в которых раскрывается и чудесная помощь Архистратига Михаила в ветхозаветных битвах» .
«Присутствие в архангельском цикле, – подчеркивают исследователи, – таких композиций, как “Михаил поставляет Моисея князем”, “Сон Константина” и “Явление Константину звездного креста”, оружия победы Православных Царей, безусловно, связано с теми идеями, которые характеризуют Михаила-архангела как покровителя Княжеской и Царской власти. […]
Святые воины, представленные на столпах собора, воспринимаются как рать архангела Михаила, предводителя Воинства Небесного (изображение Михаила помещено в скуфье северо-западного купола), охраняющая Бога и Веру и готовая прийти на помощь Православным Владыкам» .
В храме в местном ряду главного иконостаса, справа от Царских врат, находилась знаменитая весьма чтимая икона «Архангел Михаил в деяниях» (1399) – первый подобный образ, написанный по типу житийных икон. Причем, как отмечают искусствоведы, «общепринятый житийный порядок расположения ее клейм не совпадает с библейской хронологией деяний ангелов. Это – ее уникальная черта…» При этом, как отмечала известный знаток творений мастеров «школы Грозного» О.И. Подобедова, клейма эти были рассчитаны «не столько на “прочитывание”, сколько на созерцательное осмысление» . Этот образ считается «ключевым для истории московской иконописи Рублевской эпохи» .
Именно в день первого Михайловского праздника (6 сентября) в 1380 г. была одержана победа на Куликовом поле. «Икону долгое время связывали с преданием, согласно которому она была заказана вдовой Великого Князя Московского Димитрия Ивановича (Донского) Евдокией (в иночестве Евфросинией) перед самой ее смертью, в 1407 г.» Позднее ее традиционно соотносили с «победой, одержанной на Куликовом поле в 1380 г., т.е. с эпохой борьбы Великого Князя Московского Димитрия Ивановича с ордынским правителем Мамаем, или с событиями 1395 г., с неожиданным отступлением Тамерлана от Москвы, случившимся в правление Великого Князя Московского Василия I, сына Димитрия Донского» .
Завоевание Казанского и Астраханского ханств, этих, по словам В.Г. Белинского, «остатков издыхающего монгольского чудовища» , в Царствование Иоанна Грозного осмыслялось как продолжение дела Великого Князя Димитрия Донского. Из «Сказания о Мамаевом побоище», которое, разумеется, не раз читал первый Русский Царь, известно, что перед тем как выступить из Москвы, будущий герой Куликова поля «з братом своим, с Князем Владимером Андреевичем, пойде в церковь Небеснаго Воеводы Архистратига Михаила и бил челом святому образу его…»
Хорошо известны Царю Иоанну Васильевичу были и события 1395 г., связанные с избавлением от нашествия полчищ Темир-Аксака (так называли на Руси Тимура или Тамерлана). Упоминания об этом событии можно найти в Царских молитвах.
Говоря об образе Архангела Михаила в иконографической программе Царствования Иоанна Грозного, нельзя не сказать о замечательной иконе, написанной, как полагают, в 1552-1553 гг.
Вскоре после взятия Казани, пишет исследовавшая этот образ О.И. Подобедова, в Успенском Соборе Московского Кремля «перед “Царским местом” устанавливается икона “Церковь Воинствующая”, именовавшаяся в то время “Благословенно воинство Небесного Царя”. …Это название раскрывается стихирой пятого гласа, обращенной к мученикам: “Благословенно воинство Небесного Царя: аще бо и земнороднии беша страстотерпца, но ангельское достояние потщашеся достигнути, о телесех нерадивше, и страстей ради безплотных сподобишеся чести…” […]
…На иконе изображено множество воинов, направляющихся к прекрасному граду, заключенному в радужном круге, в котором можно видеть “Небесный Иерусалим”, оставляя позади себя некий покинутый людьми и объятый пламенем град. […] …Особое внимание привлекает фигура конного юного воина. Он в латах, за его плечами развевается алый плащ. Он полон боевого задора, юн и отважен. Он оборачивается на все множество следующих за ним воинов и их предводителей, как бы возглавляя их и предлагая устремиться за собой. Над ним ангелы несут венец славы. Именно его приглашает следовать за собой Архангел Михаил, изображенный на коне, в латах, в сильном движении. Крылатый конь в неистовом скачке стремится вперед, к тому Божественному граду, на фоне которого изображена Богоматерь с Младенцем и от которого навстречу воинству стремятся многочисленные ангелы, несущие венцы славы. Бурное движение этих двух всадников, ритм расстановки фигур (своего рода “цезура”, отделяющая легкий, исполненный движения силуэт молодого полководца и от предшествующего всадника, и от мерно двигающихся полков “Небесного Воинства”), а также интенсивный цветовой акцент (алый плащ, вьющийся за плечами) – все вместе взятое делает смысловым центром фигуру юного всадника.
В этом юном воине, следующем за Архангелом Михаилом, современники видели Ивана IV – победителя Казани. Это Его воинский подвиг в порядке прямой преемственности унаследован вместе с Царским достоинством от Владимiра Мономаха и от многочисленных Князей-воинов, среди которых можно видеть и Димитрия Донского, и Александра Невского, и Михаила Черниговского, Феодора, Давида и Константина Ярославских, героя Куликовской битвы боярина Бренка, а также святых воинов Бориса и Глеба, Димитрия Солунского, Георгия Победоносца, Феодора Стратилата, чья “помощь обезпечила победу” и чье “участие” неотделимо от всех подвигов русского воинства, борющегося за чистоту Веры и незыблемость исконных Русских земель, какими современники рассматривали и Казанское и Астраханское Царство, а позднее и западные земли, освобождавшиеся в процессе Ливонской войны. […]
Эмоциональный строй иконы позволяет ее связывать непосредственно с моментом празднования победы под Казанью и торжественным въездом Ивана IV в Москву. Апофеоз воинской славы, право на безсмертие и пребывание в “Горнем Иерусалиме” всего русского воинства, понесшего “труды и скорби” в защиту земли Русской, сочетается с непосредственным прославлением личной доблести Ивана IV. Об этом свидетельствует первенствующее место Его изображения в картине, увенчание Его венцом славы, обращение к Нему Архангела Михаила, по отношению к которому Он в иконе “ближайший”. Эти две темы – Небесное Воинство, состоящее из Князей-Прародителей и святых воинов, “подвизавшихся” за землю Русскую, шествующее к “Обетованному граду”, и апофеоз воинской славы Ивана IV, “сподобльшегося ввоиниться” в число “воинства Отца Небесного”, – теснейшим образом переплетаются, превращаясь в единое “тайнодействие”, каким представлено шествие русских воинов по пути к безсмертию» .
Наконец, в связи с Каноном Ангелу Грозному следует, думается, повнимательнее отнестись к росписям в дьяконнике. Последний, по воле Царя, был преобразован в придельный храм во имя Иоанна Предтечи – Ангела Государя . По мысли устроителя он должен был стать Царской усыпальницей.
Исследователи связывают находящиеся там фрески с болезнью Царя в 1551 г. и относят их создание ко времени до 1561 г.
Главная тема росписи в усыпальнице – «приближение смертного часа, последнее прощание с близкими». Композиция одной из фресок («Прощание Князя с семьей»), отмечают искусствоведы, «чрезвычайно своеобразна и не находит иконографических аналогий ни в русских, ни в южнославянских памятниках. В центре изображено ложе, на котором полулежит умирающий Князь. Одной рукой Он обнимает стоящего рядом Отрока, другой обращается к сидящей против него Женщине в Царских одеждах, держащей на руках младенца. За ложем в изголовье стоят два ангела, один из которых правой рукой указывает на небо, а левой преграждает путь бесу, изображенному за фигурой Царицы» .
В свое время исследователь Е.С. Сизов сопоставил это изображение с помещенной в «Царском летописце» и «Степенной книге» «Повестью о смерти Василия III» (Отца Иоанна Грозного) . «…Повесть о смерти Василия III, – отмечал академик Д.С. Лихачев, – это не простая фактография. “Повесть” хотя и описывает реальные события, действительно происшедшие, – памятные, известные, но она незаметно придает всему характер “действа”. Перед нами смерть Великого Князя, а не рядового человека. Эта смерть могла бы быть и “чином кончины” – чем-то вроде чина свадебного или венчания на Царство. Автор повести видит не только факты, но и величие фактов, их постепенность и степенность. Умереть внезапно, без покаяния, без прощания с близкими, без осознания самим умирающим значительности происходящего с ним, – считалось на Руси величайшим несчастием. Описывая нарастание болезни, медленное движение к концу, автор повести о смерти Василия III делал кончину достойной Великого Князя, подчинял ее некоторому “идеалу смертного конца”» .
Так и на фреске…
†
Само прозвание Царево – Грозный, полученное Иоанном Васильевичем после Казанского похода, оказывается также связанным с Архангелом Михаилом.
О соотношении понятий Грозный Воевода Небесных Сил – Грозный Царь известные ученые А.М. Панченко и Б.А. Успенский писали:
«“Грозный Царь имярек” – это просто-напросто титулярная форма, которая означала Самодержавного Государя и получила хождение после того, как Русь объединилась и пересилила наконец Орду (Ивана III, несколько предваряя ход вещей, уже называли Царем и Грозным). В устной поэзии… эта форма дожила до эпохи Петра […]
Более того: эпитет “Грозный”, по-видимому вызывал сакральные ассоциации. Этот эпитет связывался с “правдой”…, т.е. с идеей Божественного порядка и Божественной справедливости, а тем самым – и с возможностью судить и наказывать за отступление от Правды. Соответственно эпитет прилагается к Царю, поскольку Царь уподобляется Божеству, понимается как образ Бога на земле. Наименование “Грозным” Ивана IV явно связано с официальным принятием Им Царского титула, с венчанием на Царство (сказанному не противоречит то, что “Грозным” с свое время могли называть также Ивана III – ведь Его уже величали “Царем”!) . Одновременно эпитет “Грозный” связывает Царя с “Грозным Воеводой Небесных Сил”, носителем Божией воли – архангелом Михаилом.
Эпитет “Грозный” применительно к Царю связан с представлением о “Царской грозе”: “Грозный Царь” – Тот, от Кого исходит “Царская гроза”. “Царская гроза” в свою очередь вызывает сакральные ассоциации с “Божией грозой”; ср. ту же “Валаамскую беседу”, где есть красноречивое выражение “Царева Небесная гроза” . Гроза как таковая с точки зрения русского человека той поры – Божие наказание. […]
…В народном быту сохранялось убеждение, что нельзя противиться “Божьей грозе” и нельзя роптать на нее. Грешно пытаться спасти людей или постройки, в которые ударила молния, потому что молния и гром – Божия воля, даже Божия милость, особая благодатная отметина. “Бог посетил!” – вот обычная реакция русского человека на случившуюся с ним беду.
В логике Ивана IV отсюда вытекает, что главная обязанность Монарха – карать зло, поражать подобно грозе. В этом убеждении Царя укреплял образ Ангела Грозного Воеводы, как он рисовался средневековому религиозному сознанию. […]
…Все люди грешны. Человек как отдельное лицо не в силах избыть греха, ибо природа человека греховна. Поэтому Бог (или архангел Михаил – “Кто, яко Бог”) может карать без видимой вины: наказуется общее зло мiра, а не каждое конкретное проявление зла. “Аки Бог” ведет Себя Иван IV, обрушивая Царскую грозу […] …Пролитие крови Его не страшит. Кровь не будет вменена Ему в вину. Иван уверял в том Курбского, ссылаясь на исторические примеры. […] …Грешно сопротивляться Царской каре, грешно “ненавидеть наказание”. Более того, Царский гнев, равно как гнев Божий, – некое отличие, неприятие которого является делом безумным и

**********
Великого Князя Тверского и Владимiрского Дмитрия Михайловича (1299†1325) называли “Грозные Очи”. Это скорее всего перекличка с иконой “Спас Ярое Око” (Спасский собор был патрональным храмом Твери), а не отголосок славной репутации этого Князя, который, “мстя кровь отчу”, убил в Орде Юрия Московского и сам был изрублен. Прозвание “Грозные Очи” носил и Ярославский Князь Василий Давидович (1321†1345). В этих прозвищах – несколько иные коннотации, однако и они обнаруживают сакральный характер.
В связи с этим нельзя не вспомнить слова Ивана Пересветова из его послания Царю Иоанну Васильевичу: «А не мочно Царю без грозы быти; как конь под Царем без узды, тако и Царство без грозы» (Вальденберг В. Древнерусские учения о пределах Царской власти. Пг. 1916. С. 330). Удивительное созвучие этому находим мы в «Рамаяне»: «Как реки без воды, как лес без травы, как скот без пастуха, – страна без Царя». Это позволяет некоторым исследователям говорить даже о «возрождении» на русской почве «арийской идеи Священной Царской власти, праведной и самодержавной» (Антоненко С. Русь арийская? // Родина. М. 1997. № 8. С. 79). В действительности, эта идея (общеиндоевропейская, в т.ч. и ираноарийская) никогда не умирала ни на славянской, ни на иной почве, воплощаясь неожиданно лишь для тех, кто оторвался или вышел из этого мiра. – С.Ф.
В “Полтаве” [А.С. Пушкина] о Петре I сказано: “Он весь как Божия гроза”. Это значит, что Петр сражается за правое дело, что Он непобедим, что противостоять Ему безполезно.
кощунственным. […] Грех Курбского в глазах Ивана не в том, что князь бежал за рубеж, а в том, что он бежал от Царского гнева» .

**************

Примечательно, что даже три века спустя это чувствовал один из потомков другого опального боярина – известный литератор С.П. Шевырев (1806-1864). Эти переживания буквально бесили «лондонского демократа» А.И. Герцена, возмущавшегося гордостью Шевырева за своего предка, «который середь пыток и мучений, во времена Ивана Грозного, пел псалмы и чуть не молился о продолжении дней свирепого» Царя .
По словам А.М. Панченко и Б.А. Успенского, даже сама атрибутика Опричнины связана была с идеей очищения от грехов: «Одна из главных примет опричника – метла. Какова семантика этого атрибута? Она отсылает к идеям наказания и очищения. “Выметание” – типичный и устойчивый жест юродивых. Во времена Герберштейна, когда Шемячич еще претендовал на Великое Княжение, один юродивый “выметал” Москву: “Империя Государя еще не совсем очищена, а теперь настает удобно время для метения, когда следует выбросить всякую нечисть”. Этот жест сохранялся в языке юродивых на протяжении нескольких столетий: в конце 1666 или в начале 1667 г. некий “похаб”, обитавший в Соловецком монастыре, “вымел” оттуда дьякона Игнатия, так что этот деятель раннего старообрядчества избежал печальной участи взбунтовавшихся Соловецких иноков. […] (В европейских брошюрах и летучих листах 1560-х гг. Ивана Грозного тоже называли “Божией метлой”…) […] Вспомним в этой связи, что опричники демонстративно “выметали” митрополита Филиппа Колычева из Успенского собора» .
(Последний факт, разумеется, не носит оценочного характера по отношению к Митрополиту вообще; он свидетельствует лишь о мнении о его деятельности Царя в совершенно конкретный, ограниченный отрезок времени и уж, конечно, всё это никак не касается вопроса самой святости Владыки. Что касается права Государя, то, как писал Богомудрый святитель Григорий Палама (†1360), архиепископ Солунский: «Бог удо¬сто¬ил Ца¬рей Цар¬ст¬во¬вать над жре¬би¬ем Сво¬им, над зем¬ною Цер¬ко¬вью Сво¬ею» .)

†

Ка¬нон Ан¬ге¬лу Гроз¬но¬му Ца¬ря Ио¬ан¬на Ва¬силь¬е¬вича не¬ред¬ко встречал¬ся в ру¬ко¬пи¬сях и от¬мечал¬ся в их опи¬са¬ни¬ях. Ар¬хи¬ман¬д¬рит Ле¬о¬нид, на¬при¬мер, ука¬зы¬вал на не¬сколь¬ко спи¬сков из со¬б¬ра¬ния Трои¬це-Сер¬гие¬вой Лав¬ры кон¬ца XVI-XVII вв.
В описи монастырской библиотеки Саровской пустыни, насчитывавшей 2254 печатные книги и 500 рукописей, среди последних значился «Канон ангелу смертоносному» .
Опуб¬ли¬ко¬вав¬ший его в 1972 г. ака¬де¬мик Д.С. Ли¬ха¬чев , ат¬ри¬бу¬ти¬ро¬вал Ка¬нон как при¬над¬ле¬жав¬ший пе¬ру Ца¬ря Ио¬ан¬на Гроз¬но¬го. При этом академик при¬вел мно¬гочис¬лен¬ные и не¬ос¬по¬ри¬мые до¬ка¬за¬тель¬ст¬ва это¬го фак¬та. Сре¬ди до¬ка¬за¬тельств фи¬гу¬ри¬ро¬ва¬ло, на¬при¬мер, од¬но ме¬сто в Ка¬но¬не, встречаю¬щее¬ся толь¬ко в двух спи¬сках, сви¬де¬тель¬ст¬во¬вав¬шее, что пи¬сав¬ший – «ли¬цо весь¬ма значитель¬ное: “О лю¬ди бла¬гочес¬тнии и вся пле¬ме¬на земь¬стии, егда ви¬ди¬те мое смерт¬ное те¬ло на зем¬ли по¬вер¬же¬но и во¬нею гре¬хов¬ною объ¬я¬то, – по¬мо¬ли¬те¬ся ко ан¬ге¬лу смер¬то¬нос¬но¬му о мне...” Яс¬но, что здесь пи¬шет не обычный чело¬век» .
Осо¬бо¬го раз¬го¬во¬ра за¬слу¬жи¬ва¬ет Мо¬лит¬ва к Ии¬су¬су Хри¬сту и ар¬хан¬ге¬лу Ми¬хаи¬лу, об¬на¬ру¬жен¬ная по¬ка лишь в од¬ном спи¬ске Ка¬но¬на. «Эта Мо¬лит¬ва, – пи¬шет Д.С. Ли¬хачев, – не над¬пи¬са¬на име¬нем Пар¬фе¬ния, но с Ка¬но¬ном она со¬став¬ля¬ет од¬но тра¬ди¬ци¬он¬ное це¬лое [...] и сход¬на с ним по сти¬лю и по те¬ме. Гроз¬ный [...] про¬сит ар¬хан¬ге¬ла Ми¬хаи¬ла изъ¬ять его из рук вра¬гов, “за¬пре¬тить” всем, бо¬рю¬щим¬ся с ним вра¬гам, про¬сит спа¬сти его “на рас¬пу¬ти¬ях, на ре¬ках, и в пус¬ты¬нях, в ра¬тех, в ца¬рех, и в кня¬зех, в вель¬мо¬жах, и в лю¬дех, и во вся¬кой вла¬сти, и от вся¬коя притчи, и от дия¬во¬ла”. Он про¬сит спа¬сти его “от очию злых чело¬век и от на¬прас¬ныя смер¬ти”. И на¬ко¬нец, что са¬мое важ¬ное для ат¬ри¬бу¬ции, об¬ра¬ща¬ет¬ся к сво¬им свя¬тым по¬кро¬ви¬те¬лям. Кто же эти по¬кро¬ви¬те¬ли? Это Ио¬анн Кре¬сти¬тель – ан¬гел Гроз¬но¬го ([преп.] Ио¬анн Ле¬ст¬вичник был ан¬ге¬лом его сы¬на Ца¬ре¬вича – Ива¬на Ива¬но¬вича), про¬рок Илья, Ни¬ко¬ла Чудо¬тво¬рец и [мч.] Ев¬па¬тий» .
Да¬лее пуб¬ли¬ка¬тор при¬во¬дит справ¬ку, по¬лучен¬ную им от из¬вест¬но¬го ис¬кус¬ст¬во¬ве¬да Т.В. Ни¬ко¬лае¬вой: «Что же ка¬са¬ет¬ся Ио¬ан¬на Пред¬течи, Ни¬ко¬лы и Ни¬ки¬ты, то их изо¬бра¬же¬ния на ве¬щах Ива¬на Гроз¬но¬го яв¬ля¬ют¬ся обычны¬ми. Вме¬сте с ни¬ми изо¬бра¬жа¬ют¬ся еще [мц.] Ана¬ста¬сия, [рав¬но¬апп.] Царь Кон¬стан¬тин и Ца¬ри¬ца Еле¬на, Си¬ме¬он Бо¬го¬при¬имец и па¬тро¬ны сы¬но¬вей Гроз¬но¬го – [преп.] Ио¬анн Ле¬ст¬вичник и [вмч.] Фео¬дор Стра¬ти¬лат. Ве¬щи Ива¬на Гроз¬но¬го или чле¬нов Его Се¬мьи с изо¬бра¬же¬ния¬ми па¬тро¬наль¬ных свя¬тых сле¬дую¬щие.
1) Ико¬на “Бо¬го¬ма¬терь Оди¬гит¬рия” 1560 г., в зо¬ло¬том ок¬ла¬де с чер¬не¬вы¬ми изо¬бра¬же¬ния¬ми свя¬тых на зо¬ло¬тых дроб¬ни¬цах (Ио¬ан¬на Пред¬течи, Ни¬ко¬лы, Ана¬ста¬сии и др.). Хра¬нит¬ся в Ору¬жей¬ной па¬ла¬те. См.: Го¬су¬дар¬ст¬вен¬ная Ору¬жей¬ная па¬ла¬та Мо¬с¬ков¬ско¬го Крем¬ля. М. 1954. С. 186 и 194.
2) Ико¬на “Спас Все¬дер¬жи¬тель” XVI в., в се¬реб¬ря¬ном чекан¬ном ок¬ла¬де с гра¬ви¬ро¬ван¬ны¬ми дроб¬ни¬ца¬ми. Изо¬бра¬же¬ны: Ио¬анн Пред¬теча, Вла¬ди¬мiр, Бо¬рис и Глеб и др. Хра¬нит¬ся в Ору¬жей¬ной па¬ла¬те. Про¬ис¬хо¬дит из По¬кров¬ско¬го мо¬на¬сты¬ря в Суз¬да¬ле. Из¬да¬на: Ге¬ор¬ги¬ев¬ский В.Т. Па¬мят¬ни¬ки ста¬рин¬но¬го рус¬ско¬го ис¬кус¬ст¬ва Суз¬даль¬ско¬го му¬зея. М. 1927; а так¬же: Го¬су¬дар¬ст¬вен¬ная Ору¬жей¬ная па¬ла¬та Мо¬с¬ков¬ско¬го Крем¬ля. М. 1969. № 71.
3) Ок¬лад Еван¬ге¬лия 1568 г., сде¬лан¬ный по об¬раз¬цу Еван¬ге¬лия Фе¬до¬ра Кош¬ки. На ок¬ла¬де по¬ме¬ще¬ны: Ио¬анн Пред¬теча в деи¬су¬се, Ни¬ки¬та Пе¬ре¬яс¬лав¬ский, Вла¬ди¬мiр с Бо¬ри¬сом и Гле¬бом, Ана¬ста¬сия, Си¬ме¬он Бо¬го¬при¬имец, пре¬по¬доб¬ный Сер¬гий и Ни¬ко¬ла. См.: Го¬су¬дар¬ст¬вен¬ная Ору¬жей¬ная па¬ла¬та Мо¬с¬ков¬ско¬го Крем¬ля. М. 1969. № 65.
4) Ико¬на “[преп.] Ки¬рилл Бе¬ло¬зер¬ский”. Сер. XVI в. Из со¬б¬ра¬ния Трои¬це-Сер¬гие¬вой Лав¬ры (За¬гор¬ский му¬зей. Инв. № 8/4942). На чекан¬ном се¬реб¬ря¬ном ок¬ла¬де по¬ме¬ще¬ны гра¬ви¬ро¬ван¬ные изо¬бра¬же¬ния свя¬тых: Ио¬анн Ле¬ст¬вичник, Уль¬я¬ния, св. Ва¬си¬лий (по-ви¬ди¬мо¬му, Па¬рий¬ский), Ана¬ста¬сия. Точных дан¬ных о при¬над¬леж¬но¬сти этой ико¬ны нет, но изо¬бра¬же¬ния свя¬тых свя¬за¬ны, не¬со¬мнен¬но, с Семь¬ей Гроз¬но¬го (толь¬ко Уль¬я¬ния – это имя не “ле¬ка¬ри¬цы”, как мы пред¬по¬ла¬га¬ли, а же¬ны бра¬та Ива¬на Гроз¬но¬го Юрия).
5) Ико¬на “Ни¬ко¬ла Бо¬ро¬дин¬ский”. Сер. XVI в. Из со¬б¬ра¬ния Трои¬це-Сер¬гие¬вой Лав¬ры (За¬гор¬ский му¬зей. Инв. № 2719). На рос¬кош¬ном се¬реб¬ря¬ном с зо¬ло¬ты¬ми дроб¬ни¬ца¬ми ок¬ла¬де, вы¬пол¬нен¬ном чекан¬кой, чер¬нью, ска¬нью и эма¬лью, по¬ме¬ще¬ны на ца¬те изо¬бра¬же¬ния Бо¬го¬ма¬те¬ри Зна¬ме¬ния, Ио¬ан¬на Пред¬течи и Ни¬ко¬лы, а на по¬ле ок¬ла¬да, на ки¬отчатых дроб¬ни¬цах, гра¬ви¬ров¬кой с чер¬нью по зо¬ло¬ту изо¬бра¬же¬ны: ар¬хан¬гел Ми¬ха¬ил, ар¬хан¬гел Гав¬ри¬ил, Ва¬си¬лий Ве¬ли¬кий, Ана¬ста¬сия, пре¬по¬доб¬ный Ио¬анн, свя¬той Ми¬на, свя¬тая Уль¬я¬ния. См.: Ли¬хачев Н.П. Ма¬те¬риа¬лы для ис¬то¬рии рус¬ско¬го ико¬но¬пи¬са¬ния. Ат¬лас сним¬ков. Ч. 2. СПб. 1906. Табл CCXCVIII. Рис. 559.
6) Ико¬на “[свт.] Ни¬ко¬ла” с при¬пис¬ны¬ми свя¬ты¬ми: Трои¬ца, [ве¬ли¬ко]мученик Ге¬ор¬гий, [ве¬ли¬ко]мученик Ди¬мит¬рий, апо¬стол Петр, апо¬стол Па¬вел, [свт.] Ва¬си¬лий Ве¬ли¬кий, Ио¬анн Кре¬сти¬тель, [вмч.] Фео¬дор Стра¬ти¬лат, мучени¬ца Ири¬на, [свт.] Гри¬го¬рий Бо¬го¬слов, Ти¬хон Чудо¬тво¬рец, [свт.] Ио¬анн Зла¬то¬уст, пре¬по¬доб¬ная Фе¬до¬сия, мученик Ни¬ки¬та, Ми¬на, апо¬стол Иа¬ков, Ев¬до¬кия, пре¬по¬доб¬ный Ки¬рилл, Ле¬он¬тий Рос¬тов¬ский, пре¬по¬доб¬ный Ан¬д¬ро¬ник. 1592 г. Ико¬на при¬над¬ле¬жа¬ла Ца¬рю Фео¬до¬ру Ио¬ан¬но¬вичу и бы¬ла, по-ви¬ди¬мо¬му, на¬пи¬са¬на в Трои¬це-Сер¬гие¬вом мо¬на¬сты¬ре (За¬гор¬ский му¬зей. Инв. № 5605)» .
От¬ме¬тив, что в Ка¬но¬не ар¬хан¬гел Ми¬ха¬ил ни¬где не на¬зы¬ва¬ет¬ся по име¬ни, толь¬ко в мо¬лит¬ве, пуб¬ли¬ка¬тор при¬во¬дит сход¬ный от¬ры¬вок из По¬сла¬ния Ца¬ря Ио¬ан¬на Ва¬силь¬е¬вича в Ки¬рил¬ло-Бе¬ло¬зер¬ский мо¬на¬стырь, от¬но¬ся¬ще¬го¬ся при¬бли¬зи¬тель¬но к то¬му же вре¬ме¬ни, что и Ка¬нон – к 1573 г.: «Пред¬ста¬нет бо ти на¬прас¬но все па¬губ¬ст¬во, и лю¬та, яко же бу¬ря, при¬идет ан¬гел не¬ми¬ло¬стив, от¬во¬дя с ну¬ж¬дею, вле¬кий ду¬шю твою, свя¬за¬ну грех¬ми, час¬то об¬ра¬щаю¬щую¬ся к здеш¬ним и ры¬даю¬щу без гла¬са...»
Сергей ФОМИН


КА¬НОН
Ан¬ге¬лу Гроз¬но¬му,
и вое¬во¬де, и хра¬ни¬те¬лю всех чело¬век,
от Бо¬га по¬слан¬но¬му
по вся ду¬ша чело¬вечес¬кая

Ты же, чело¬вече, не за¬бы¬вай часа смерт¬но¬го: пой по вся дни ка¬нун сей тво¬ре¬ние Уро¬ди¬ва¬го Пар¬фе¬ния.

По ут¬рен¬нем пе¬нии гла¬го¬ли:
Мо¬лит¬ва¬ми свя¬тых отец на¬ших, Гос¬по¬ди Ии¬су¬се Хри¬сте, Сы¬не Бо¬жий, по¬ми¬луй нас. Аминь

Ца¬рю Не¬бес¬ный, Уте¬ши¬те¬лю, Ду¬ше ис¬ти¬ны, Иже вез¬де сый и вся ис¬пол¬ня¬яй, Со¬кро¬ви¬ще бла¬гих и жиз¬ни По¬да¬те¬лю, при¬иди и все¬ли¬ся в ны, и очис¬ти ны от вся¬кия сквер¬ны, и спа¬си, Бла¬же, ду¬ши на¬ша.

Свя¬тый Бо¬же, Свя¬тый Креп¬кий, Свя¬тый Без¬смерт¬ный, по¬ми¬луй нас. (Три¬ж¬ды.)

Сла¬ва От¬цу и Сы¬ну и Свя¬то¬му Ду¬ху, и ны¬не и при¬сно и во ве¬ки ве¬ков. Аминь.

Пре¬свя¬тая Трои¬це, по¬ми¬луй нас; Гос¬по¬ди, очис¬ти гре¬хи на¬ша; Вла¬ды¬ко, про¬сти без¬за¬ко¬ния на¬ша; Свя¬тый, по¬се¬ти и ис¬це¬ли не¬мо¬щи на¬ша, име¬не Твое¬го ра¬ди.

Гос¬по¬ди, по¬ми¬луй. (Три¬ж¬ды.) Сла¬ва, и ны¬не.

Отче наш, Иже еси на не¬бе¬сех! Да свя¬тит¬ся имя Твое, да при¬идет Цар¬ст¬вие Твое, да бу¬дет во¬ля Твоя, яко на не¬бе¬си и на зем¬ли. Хлеб наш на¬сущ¬ный даждь нам днесь; и ос¬та¬ви нам дол¬ги на¬ша, яко¬же и мы ос¬тав¬ля¬ем долж¬ни¬ком на¬шим; и не вве¬ди нас во ис¬ку¬ше¬ние, но из¬ба¬ви нас от лу¬ка¬ва¬го.

Гос¬по¬ди, по¬ми¬луй. (12 раз.)

Сла¬ва, и ны¬не.

При¬иди¬те, по¬кло¬ним¬ся Ца¬ре¬ви на¬ше¬му Бо¬гу.
При¬иди¬те, по¬кло¬ним¬ся и при¬па¬дем Хри¬сту, Ца¬ре¬ви на¬ше¬му Бо¬гу.
При¬иди¬те, по¬кло¬ним¬ся и при¬па¬дем Са¬мо¬му Хри¬сту, Ца¬ре¬ви и Бо¬гу на¬ше¬му.

По¬ми¬луй мя, Бо¬же, по ве¬ли¬цей ми¬ло¬сти Тво¬ей, и по мно¬же¬ст¬ву щед¬рот Тво¬их очис¬ти без¬за¬ко¬ние мое. Наи¬паче омый мя от без¬за¬ко¬ния мое¬го, и от гре¬ха мое¬го очис¬ти мя; яко без¬за¬ко¬ние мое аз знаю, и грех мой пре¬до мною есть вы¬ну. Те¬бе еди¬но¬му со¬гре¬ших и лу¬ка¬вое пред То¬бою со¬тво¬рих; яко да оп¬рав¬ди¬ши¬ся во сло¬ве¬сех Тво¬их, и по¬бе¬ди¬ши вне¬гда су¬ди¬ти Ти. Се бо, в без¬за¬ко¬ни¬их зачат есмь, и во гре¬сех ро¬ди мя ма¬ти моя. Се бо, ис¬ти¬ну воз¬лю¬бил еси; без¬вест¬ная и тай¬ная пре¬муд¬ро¬сти Тво¬ея явил ми еси. Ок¬ро¬пи¬ши мя vс¬со¬пом, и очищу¬ся; омые¬ши мя, и паче сне¬га убе¬лю¬ся. Слу¬ху мо¬ему да¬си ра¬дость и ве¬се¬лие; воз¬ра¬ду¬ют¬ся кос¬ти сми¬рен¬ныя. От¬вра¬ти ли¬це Твое от грех мо¬их и вся без¬за¬ко¬ния моя очис¬ти. Серд¬це чис¬то со¬зи¬ж¬ди во мне, Бо¬же, и дух прав об¬но¬ви во ут¬ро¬бе мо¬ей. Не от¬вер¬жи ме¬не от ли¬ца Твое¬го и

*************

Тексты предначинательных молитв и ирмосы канона для удобства его использования даны в послениконовской редакции.

*************

Ду¬ха Твое¬го Свя¬та¬го не оты¬ми от ме¬не. Воз¬даждь ми ра¬дость спа¬се¬ния Твое¬го и Ду¬хом Вла¬дычним ут¬вер¬ди мя. Научу без¬за¬кон¬ныя пу¬тем Тво¬им, и нечес¬ти¬вии к Те¬бе об¬ра¬тят¬ся. Из¬ба¬ви мя от кро¬вей, Бо¬же, Бо¬же спа¬се¬ния мое¬го; воз¬ра¬ду¬ет¬ся язык мой прав¬де Тво¬ей. Гос¬по¬ди, уст¬не мои от¬вер¬зе¬ши, и ус¬та моя воз¬вес¬тят хва¬лу Твою. Яко аще бы вос¬хо¬тел еси жерт¬вы, дал бых убо: все¬со¬жже¬ния не бла¬го¬во¬ли¬ши. Жерт¬ва Бо¬гу дух со¬кру¬шен; серд¬це со¬кру¬шен¬но и сми¬рен¬но Бог не уни¬чи¬жит. Уб¬ла¬жи, Гос¬по¬ди, бла¬го¬во¬ле¬ни¬ем Тво¬им Сио¬на, и да со¬зи¬ж¬дут¬ся сте¬ны Ие¬ру¬са¬лим¬ския. То¬гда бла¬го¬во¬ли¬ши жерт¬вы прав¬ды, воз¬но¬ше¬ние и все¬со¬жи¬гае¬мая; то¬гда воз¬ло¬жат на ол¬тарь Твой тель¬цы.

Ка¬нон, глас 6-й
Песнь 1

Ир¬мос: Яко по су¬ху пе¬ше¬ше¬ст¬во¬вав Из¬ра¬иль, по безд¬не сто¬па¬ми, го¬ни¬те¬ля фа¬рао¬на ви¬дя по¬то¬п¬ляе¬ма, Бо¬гу по¬бед¬ную песнь по¬им, во¬пия¬ше.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Пре¬ж¬де страш¬на¬го и гроз¬на¬го твое¬го, Ан¬ге¬ле, при¬ше¬ст¬вия умо¬ли о мне греш¬нем о ра¬бе тво¬ем им¬рек. Воз¬вес¬ти ми ко¬нец мой, да по¬каю¬ся дел сво¬их злых, да от¬ри¬ну от се¬бе бре¬мя гре¬хов¬ное. Да¬лече ми с то¬бою пу¬те¬ше¬ст¬ва¬ти. Страш¬ный и гроз¬ный Ан¬ге¬ле, не уст¬ра¬ши ме¬не ма¬ло¬мощ¬на¬го. Дай ми, Ан¬ге¬ле, сми¬рен¬ное свое при¬ше¬ст¬вие и крас¬ное хо¬ж¬де¬ние, и вел¬ми ся те¬бе воз¬ра¬дую. На¬пой мя, Ан¬ге¬ле, чашею спа¬се¬ния.
Сла¬ва: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, да мя на¬пои¬ши чашею спа¬се¬ния и ве¬се¬ло те¬ку во след твое¬му хо¬ж¬де¬нию и мо¬лю¬ся – не ос¬та¬ви ме¬не си¬ра.
И ны¬не: Рождь¬шия Ти Ца¬ря выш¬ним си¬лам, Пре¬свя¬тая Ца¬ри¬ца, Ты бо еси ми¬ло¬сти¬ва, мо¬же¬ши бо об¬лехчити мое бре¬мя гре¬хов¬ное тяш¬кое.

Песнь 3

Ир¬мос: Несть свят, яко¬же Ты, Гос¬по¬ди Бо¬же мой, воз¬не¬сый рог вер¬ных Тво¬их, Бла¬же, и ут¬вер¬ди¬вый нас на ка¬ме¬ни ис¬по¬ве¬да¬ния Твое¬го.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Свя¬тый Ан¬ге¬ле Хри¬стов, гроз¬ный вое¬во¬да, по¬ми¬луй мя греш¬на¬го ра¬ба сво¬его им¬рек. Егда при¬идет вре¬мя твое¬го при¬хо¬да, свя¬тый Ан¬ге¬ле, по ме¬не греш¬на¬го им¬рек раз¬лучити мою ду¬шу от убо¬га¬го ми те¬ле¬си, – вни¬ди с ти¬хо¬стию, да с ра¬до¬стию ус¬ря¬щу тя чес¬т¬но.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Мо¬лю ти ся, свя¬тый Ан¬ге¬ле, яви ми свой свет¬лый зрак и ве¬се¬ло воз¬ри на мя ока¬ян¬на¬го, да не уст¬ра¬шит ме¬не при¬ход твой свя¬тый, да уго¬то¬ваю¬ся на сре¬те¬ние те¬бе чес¬т¬но.
Сла¬ва: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, по¬сла¬ниче Бо¬жий, дажь ми, Ан¬ге¬ле, час по¬кая¬ти¬ся со¬гре¬ше¬нии и от¬ри¬ну¬ти от се¬бе бре¬мя тяш¬кое. Да¬лече ми те¬щи во след те¬бе.
И ны¬не: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, не имам ино¬го раз¬ве те¬бе за¬ступ¬ни¬ка ско¬ра. По¬ми¬луй греш¬на¬го ра¬ба сво¬его им¬рек и при¬ве¬ди ду¬шу мою ко Вла¬дычицы. Та бо есть ми¬ло¬сти¬ва от¬пу¬ща¬ти греш¬ным со¬гре¬ше¬ния.

Песнь 4

Ир¬мос: Хри¬стос моя си¬ла, Бог и Гос¬подь, чес¬т¬ная Цер¬ковь бо¬го¬леп¬но по¬ет, взы¬ваю¬щи от смыс¬ла чис¬та, о Гос¬по¬де празд¬ную¬щи.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Мо¬лю ти ся, страш¬ный и гроз¬ный По¬слан¬ниче Выш¬ня¬го Ца¬ря, вое¬во¬да, – ве¬се¬ло воз¬ри¬ши на мя ока¬ян¬на¬го, да не ужас¬ну¬ся твое¬го зра¬ка и ве¬се¬ло с то¬бою пу¬те¬ше¬ст¬вую.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Пл[а]чася и во¬пию, Вое¬во¬да Не¬бес¬но¬го Ца¬ря. Гроз¬но во¬хо¬ж¬де¬нние твое, да не вско¬ре раз¬тли¬ше ме¬не греш¬на¬го, но ве¬се¬ло и ти¬хо на¬пой ме¬не смерт¬ною чашею.
Сла¬ва: От серд¬ца во¬пию ти, гроз¬ный Вое¬во¬да и вои¬не Ца¬ря цар¬ст¬вую¬щим, несть сил¬нее те¬бя и крепчай¬ши во бра¬ни, и уми¬лен¬на в смер¬ти , и пря¬ма во ис¬прав¬ле¬нии. Ис¬пра¬ви ду¬шу мою на путь вечен.
И ны¬не: Гос¬по¬же, Бо¬го¬ро¬ди¬це, Де¬во, рож¬шия Ца¬ря Не¬бес¬на¬го, смер¬то¬нос¬на¬го часа не ми¬нух¬ся, из¬ба¬ви ду¬шу ра¬ба Сво¬его им¬рек от се¬ти ло¬вя¬щих.

Песнь 5

Ир¬мос: Бо¬жи¬им све¬том Тво¬им, Бла¬же, ут¬ре¬нюю¬щих Ти ду¬ши лю¬бо¬вию оза¬ри, мо¬лю¬ся, Тя ве¬де¬ти, Сло¬ве Бо¬жий, ис¬тин¬на¬го Бо¬га, от мра¬ка гре¬хов¬на¬го взы¬ваю¬ща.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
О срод¬ни¬ци мои, егда ви¬ди¬те ме¬не от вас раз¬лучена, и зрак ли¬ца мое¬го из¬ме¬них¬ся, и гро¬бу пре¬даю¬ся, и ко Су¬дии вле¬ком бу¬ду, – и мо¬ли¬те¬ся о мне свя¬то¬му Ан¬ге¬лу, да ве¬дет ду¬шу мою в ме¬сто по¬кой¬но.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
О дру¬зи мои лю¬без¬нии, егда ви¬ди¬те ме¬не от вас раз¬лучен¬на и зем¬ли пре¬дае¬ма, — по¬мо¬ли¬те¬ся о мне греш¬нем ко свя¬то¬му Ан¬ге¬лу, да про¬во¬дит ду¬шу мою вся два¬де¬сят мы¬тарств и из¬мет от всех по¬ги¬бе¬лей.
Сла¬ва: Лю¬дие Бо¬жии, бла¬гочес¬т¬нии и вся пле¬ме¬на земь¬стии, егда ви¬ди¬те смер¬то¬ное те¬ло на зем¬ли по¬вер¬же¬но и во¬нею объ¬я¬то – по¬мо¬ли¬те¬ся ко Ан¬ге¬лу смер¬то¬нос¬но¬му о мне, да ве¬дет ду¬шу мою в ти¬хое при¬ста¬ни¬ще.
И ны¬не: Пре¬свя¬тая Де¬во Бо¬го¬ро¬ди¬це, Вла¬дычице, Ты ве¬си не¬мощь зем¬ных чело¬век. Вско¬ре ра¬зо¬ря¬ет¬ца ес¬те¬ст¬во пло¬ти на¬шей. Ты, Гос¬по¬же, бу¬ди нам За¬ступ¬ни¬ца.
Песнь 6
Ир¬мос: Жи¬тей¬ское мо¬ре, воз¬дви¬зае¬мое зря на¬пас¬тей бу¬рею, к ти¬хо¬му при¬ста¬ни¬щу Твое¬му при¬тек, во¬пию Ти: воз¬ве¬ди от тли жи¬вот мой, Мно¬го¬ми¬ло¬сти¬ве.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
От Бо¬га по¬слан¬на¬го страш¬на¬го Вои¬на, ца¬рем, и кня¬зем, и ар¬хие¬ре¬ем, и всем лю¬дем ве¬ли¬кое из¬ме¬не¬ние от су¬ет¬на¬го ве¬ка се¬го, в на¬пас¬тех пре¬бы¬ваю¬щих и в скор¬бех тру¬жаю¬щих су¬щи вер¬ных.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Свя¬тый Ан¬ге¬ле, от всех нас на зем¬ли жи¬ву¬щих дань свою при¬име¬ши от Бо¬га по¬ве¬лен¬ную

Кон¬дак, глас 5-й

Не¬бес¬на¬го Ца¬ря вое¬во¬да и пред¬ста¬тель Пре¬сто¬лу Бо¬жию и тво¬ри¬тель во¬ли Гос¬под¬ни и со¬вер¬ши¬тель за¬по¬ве¬дей Его, не ли¬ши¬ши ся сла¬вы ве¬ле¬леп¬ныя и про¬сла¬ви¬ши¬ся, ско¬ро пле¬няе¬ши и не за¬мед¬ли¬ши
*******
Рас¬тай (вар.).
Смыс¬ле¬на в муд¬ро¬сти или смыс¬ле¬на в смер¬ти (вар.).
Смер¬то¬нос¬ное или мое (вар.).
*******
за¬мед¬ли¬ши ни¬ко¬ли же. Всю¬ду го¬тов стои¬ши, и храб¬руе¬ши, и зла не убои¬ши¬ся, ни ста¬ра от¬рие¬ши, ни мла¬да от¬сту¬пи¬ши. Вся име¬ши и ве¬де¬ши в ме¬сто по¬кой¬но. И ме¬не по¬ми¬луй греш¬на¬го и ока¬ян¬на¬го им¬рек, да по¬ем ти: Ал¬ли¬лу¬иа.

Песнь 7

Ир¬мос: Ро¬со¬да¬тель¬ну убо пещь со¬де¬ла Ан¬гел пре¬по¬доб¬ным от¬ро¬ком, хал¬деи же опа¬ляю¬щее ве¬ле¬ние Бо¬жие, мучите¬ля уве¬ща во¬пи¬ти: бла¬го¬сло¬вен еси, Бо¬же отец на¬ших.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Ве¬ли¬кий, муд¬рый хит¬рец, ни¬кто не мо¬жет тво¬ея хит¬ро¬сти ра¬зу¬ме¬ти, да¬бы скрыл¬ся от тво¬ея не¬щад¬но¬сти. Свя¬тый Ан¬ге¬ле, уми¬ли¬ся о мне греш¬нем и ока¬ян¬нем.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Муд¬рый Ан¬ге¬ле и свет¬лый, про¬све¬ти ми мрачную мою ду¬шу сво¬им свет¬лым при¬ше¬ст¬ви¬ем, да во све¬те те¬ку во след те¬бе.
Сла¬ва: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, ра¬дую¬ся ду¬шою и тре¬пе¬щу ру¬кою и по¬ка¬зуя лю¬дем час раз¬лучения ду¬ши мо¬ей греш¬ней от убо¬га¬го ми те¬ле¬си. Свя¬тый Ань¬ге¬ле, по¬мо¬ли¬ся о мне греш¬нем.
И ны¬не: Пре¬свя¬тая Бо¬го¬ро¬ди¬це, Вла¬дычице, по¬ми¬луй греш¬на¬го в час раз¬лучения. Свя¬тый Ан¬ге¬ле, страш¬ный По¬слан¬ниче, из¬ми ду¬шу мою от се¬ти ло¬вя¬щих.
Песнь 8

Ир¬мос: Из пла¬ме¬не пре¬по¬доб¬ным ро¬су ис¬точил еси и пра¬вед¬на¬го жерт¬ву во¬дою по¬па¬лил еси: вся бо тво¬ри¬ши, Хри¬сте, ток¬мо еже хо¬те¬ти. Тя пре¬воз¬но¬сим во вся ве¬ки.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Ца¬рю Не¬бес¬но¬му, сла¬ва Не¬тлен¬но¬му и не¬про¬хо¬ди¬мая со¬твор¬ше¬му чины ан¬гел¬ския, та¬ко¬ва страш¬на и гроз¬на смер¬то¬нос¬на Ан¬ге¬ла. Хва¬ли¬те, пой¬те и пре¬воз¬но¬си¬те его во ве¬ки.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Ца¬ря Не¬бес¬на¬го слу¬га и пред¬ста¬тель Пре¬сто¬лу Бо¬жию, свя¬тый Ан¬ге¬ле, смерть при¬но¬ся нам из¬ме¬ни нас доб¬ро¬тою зда¬ния твое¬го и при¬ве¬ди нас к све¬ту Свет¬лей¬ше¬му Су¬дии. Хва¬ли¬те, пой¬те и пре¬воз¬но¬си¬те его во ве¬ки.
Сла¬ва, и ны¬не: Ца¬рю Не¬бес¬но¬му, Бо¬гу на¬ше¬му уго¬ж¬дае¬ши, сла¬вы не от¬па¬дае¬ши, и за¬по¬ве¬ди Его не пре¬сту¬пае¬ши, и во¬лю Его тво¬ри¬ши, и в люб¬ви пре¬бы¬вае¬ши. Ан¬ге¬ла тя свя¬та хва¬лим, по¬ем и пре¬воз¬но¬сим его во ве¬ки.

Песнь 9

Ир¬мос: Бо¬га чело¬ве¬ком не¬воз¬мож¬но ви¬де¬ти, на Не¬го¬же не сме¬ют чини Ан¬гель¬стии взи¬ра¬ти; То¬бою же, Всечис¬тая, яви¬ся чело¬ве¬ком Сло¬во Во¬пло¬щен¬но, Его¬же ве¬личаю¬ще, с не¬бес¬ны¬ми вои Тя уб¬ла¬жа¬ем.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Ос¬к¬вер¬нив¬ше ду¬шу злы¬ми по¬хот¬ми и те¬п¬лы¬ми сле¬за¬ми не омыв¬ше и ми¬ло¬сты¬нею не очис¬тив¬ше, страш¬на¬го По¬слан¬ни¬ка не по¬ми¬наю¬ще, мы же тя, Ан¬ге¬ле, по дос¬тоя¬нию ве¬личаем.
При¬пев: Свя¬тый Ан¬ге¬ле, гроз¬ный вое¬во¬да, мо¬ли Бо¬га о нас.
Бо¬га нам по¬ве¬дае¬ши, свя¬тый Ан¬ге¬ле, и ду¬шу мою ока¬ян¬ную ис те¬ла изи¬мае¬ши, и плоть раз¬тли¬ши и гро¬бу пре¬дае¬ши, мо¬лим ти ся, свя¬тый Ан¬ге¬ле, из¬ми ду¬шу мою от се¬ти ло¬вя¬щих, тя ве¬личаем.
Сла¬ва: От Бо¬га по¬слан¬но¬му, всех ан¬гел пре¬стра¬шен еси, свя¬тый Ан¬ге¬ле, не уст¬ра¬ши мою ду¬шу убо¬гую, на¬пол¬не¬ну зло¬смра¬дия, и очис¬ти, и пре¬ста¬ви ю Пре¬сто¬лу Бо¬жию не¬по¬рочну. Тя ве¬личаем.
И ны¬не: О Бо¬го¬ма¬терь Пречис¬тая, вся спа¬сае¬ши и ми¬луе¬ши, та¬ко¬ж¬де по¬ми¬луй ме¬не греш¬на¬го и зло¬смрад¬на¬го в час раз¬лучения и в му¬ку по¬слан¬но¬му. То¬гда же ми по¬мо¬зи, и ог¬ня из¬хи¬ти мя и от му¬ки из¬ба¬ви мя. Тя ве¬личаем.

Дос¬той¬но есть яко во¬ис¬ти¬ну бла¬жи¬ти Тя Бо¬го¬ро¬ди¬цу, При¬сноб¬ла¬жен¬ную и Пре¬не¬по¬рочную и Ма¬терь Бо¬га на¬ше¬го. Чес¬т¬ней¬шую Хе¬ру¬вим и слав¬ней¬шую без срав¬не¬ния Се¬ра¬фим, без ист¬ле¬ния Бо¬га Сло¬ва рожд¬шую, су¬щую Бо¬го¬ро¬ди¬цу Тя ве¬личаем.

Свя¬тый Бо¬же, Свя¬тый Креп¬кий, Свя¬тый Без¬смерт¬ный, по¬ми¬луй нас. (Три¬ж¬ды.)

Сла¬ва, и ны¬не.


Пре¬свя¬тая Трои¬це, по¬ми¬луй нас; Гос¬по¬ди, очис¬ти гре¬хи на¬ша; Вла¬ды¬ко, про¬сти без¬за¬ко¬ния на¬ша; Свя¬тый, по¬се¬ти и ис¬це¬ли не¬мо¬щи на¬ша, име¬не Твое¬го ра¬ди.

Гос¬по¬ди, по¬ми¬луй. (Три¬ж¬ды.) Сла¬ва, и ны¬не.

Отче наш, Иже еси на не¬бе¬сех! Да свя¬тит¬ся имя Твое, да при¬идет Цар¬ст¬вие Твое, да бу¬дет во¬ля Твоя, яко на не¬бе¬си и на зем¬ли. Хлеб наш на¬сущ¬ный даждь нам днесь; и ос¬та¬ви нам дол¬ги на¬ша, яко¬же и мы ос¬тав¬ля¬ем долж¬ни¬ком на¬шим; и не вве¬ди нас во ис¬ку¬ше¬ние, но из¬ба¬ви нас от лу¬ка¬ва¬го.

Тро¬парь, глас 5-й

Не¬бес¬ных сил из¬бран¬на¬го вое¬во¬ду, от Бо¬га по¬слан¬на¬го муд¬ра¬го оруж¬ни¬ка и гроз¬на¬го полчени¬на и по¬бе¬ди¬те¬ля вра¬жи¬имь си¬лам, свя¬та¬го ан¬ге¬ла, по¬юще, хва¬лим. Смер¬тию нас на¬зи¬ра¬ет, и от суе¬ты мiра из¬бав¬ля¬ет, и на суд пра¬вед¬ни ко Хри¬сту пред¬став¬ля¬ет, и от вечных мук из¬бав¬ля¬ет [ны да по¬ем ему: Ал¬ли¬лу¬иа].

Сла¬ва, и ны¬не.


Упо¬ва¬ние на¬ше, Бо¬го¬ро¬ди¬це, кре¬п¬¬кая По¬мош¬ни¬це скор¬бя¬щим, и от смер¬ти изи¬мае¬ши и от му¬ки из¬бав¬ляе¬ши, ко¬му¬ж¬до по дос¬тоя¬нию бла¬го¬да¬ти дае¬ши [Тя ве¬личаемь].

Та же, и от¬пуст.

Чес¬т¬ней¬шую Хе¬ру¬вим и слав¬ней¬шую без срав¬не¬ния Се¬ра¬фим, без ист¬ле¬ния Бо¬га Сло¬ва рожд¬шую, су¬щую Бо¬го¬ро¬ди¬цу Тя ве¬личаем.

Сла¬ва, и ны¬не.

Гос¬по¬ди, по¬ми¬луй. (Три¬ж¬ды.)

Гос¬по¬ди, бла¬го¬сло¬ви.

Ко¬нец всем бла¬гим. Сла¬ва свер¬ши¬те¬лю Бо¬гу. Аминь.




МО¬ЛИТ¬ВА
к Гос¬по¬ду на¬ше¬му Ии¬су¬су Хри¬сту,
ко свя¬то¬му ар¬хаг¬ге¬лу Ми¬хай¬лу


Гос¬по¬ди Ии¬су¬се Хри¬сте Сы¬не Бо¬жий, Ве¬ли¬кий Ца¬рю без¬начал¬ный и не¬ви¬ди¬мый и не¬соз¬дан¬ный, се¬дяй на Пре¬сто¬ле со От¬цемь и со Свя¬тым Ду¬хом, при¬ем¬ля сла¬ву от не¬бес¬ных сил, по¬сли ар¬хаг¬ге¬ла Сво¬его Ми¬хай¬ла на по¬мощь ра¬бу Сво¬ему им¬рек, изъ¬я¬ти мя из ру¬ки враг мо¬их. О ве¬ли¬кий Ми¬хай¬ле ар¬хаг¬ге¬ле, де¬мо¬ном про¬го¬ни¬те¬лю! Гос¬по¬ди Ии¬су¬се Хри¬сте, из¬лей мvро, яко благ и чело¬ве¬ко¬лю¬бец, на ра¬ба Твое¬го им¬рек, и за¬пре¬ти всем вра¬гом, бо¬рю¬щим¬ся со мною. Со¬тво¬ри их яко овец, и со¬кру¬ши их яко прах пред ли¬цем вет¬ру. О ве¬ли¬кий Ми¬хай¬ле ар¬хаг¬ге¬ле, шес¬ток¬ри¬ла¬тых пер¬вый князь и вое¬во¬да не¬бес¬ных сил, хе¬ру¬вим и се¬ра¬фим, и всех аг¬гел. О чюд¬ный ар¬хи¬стра¬ти¬же страш¬ный Ми¬хай¬ле ар¬хаг¬ге¬ле, хра¬ни¬те¬лю не¬из¬речен¬ных та¬ин, егда ус¬лы¬ши¬ши глас ра¬ба Бо¬жия им¬рек, при¬зы¬ваю¬ща¬го тя на по¬мощь, Ми¬хай¬ле ар¬хаг¬ге¬ле, ус¬лы¬ши и ус¬ко¬ри на по¬мощь мою и про¬же¬ни от ме¬не вся про¬тив¬ныя нечис¬тыя ду¬хи, си¬лою свя¬то¬го твое¬го ду¬ха, мо¬лит¬ва¬ми свя¬тых апо¬стол и свя¬тых про¬рок, свя¬тых свя¬ти¬тель и свя¬тых мученик и свя¬тых пус¬тын¬ник, свя¬тых без¬мезд¬ник и свя¬тых столп¬ник, свя¬тых мучениц и всех свя¬тых пра¬вед¬ник, уго¬див¬ших от ве¬ка Хри¬сту мо¬лит¬ва¬ми их – со¬блю¬ди ра¬ба Бо¬жия в бе¬дах и в скор¬бех и в печалех, на рас¬пу¬ти¬ях, на ре¬ках, и в пус¬ты¬нях, в ра¬тех, в ца¬рех, и в кня¬зех, в вель¬мо¬жах, и в лю¬дех, и во вся¬кой вла¬сти, и от вся¬кой притчи, и от дия¬во¬ла. Гос¬по¬ди, Ии¬су¬се Хри¬сте, из¬ба¬ви и ве¬ли¬кий Ми¬хай¬ле ар¬хаг¬ге¬ле, со¬блю¬ди ра¬ба Бо¬жия им¬рек от очию злых чело¬век и от на¬прас¬ныя смер¬ти, и от вся¬ко¬го зла, мо¬лит¬ва¬ми Пре¬свя¬тыя Вла¬дычица на¬шея Бо¬го¬ро¬ди¬ца и При¬сно¬де¬вы Ма¬рия и свя¬то¬го про¬ро¬ка и Пре¬до¬течи Кре¬сти¬те¬ля Гос¬под¬ня Ио¬ан¬на и свя¬то¬го про¬ро¬ка Илии и свя¬то¬го от¬ца на¬ше¬го Ни¬ко¬лы Чюдо¬твор¬ца, и свя¬тых мученик Ни¬ки¬ты и Еупа¬тия, и всех свя¬тых Тво¬их мо¬лит¬ва¬ми, ны¬не и при¬сно и во ве¬ки ве¬ком. Аминь.

КА¬НОН
Ан¬ге¬лу Гроз¬но¬му,
вое¬во¬де и хра¬ни¬те¬лю всех чело¬ве¬ков,
от Бо¬га по¬слан¬но¬го
по вся ду¬ши чело¬вечес¬кие
(1570 – н. 1580-х гг.)

Печата¬ет¬ся по: Ли¬хачев Д.С. Ка¬нон и мо¬лит¬ва Ан¬ге¬лу Гроз¬но¬му вое¬во¬де Пар¬фе¬ния Уро¬ди¬во¬го (Ива¬на Гроз¬но¬го) // Ли¬хачев Д.С. Ис¬сле¬до¬ва¬ния по древ¬не¬рус¬ской ли¬те¬ра¬ту¬ре. Л. «Нау¬ка». 1986. С. 372-377. Текст Ка¬но¬на из¬дан по ру¬ко¬пи¬си XVII в., от¬кры¬ваю¬щий сбор¬ник № 2 из Ка¬рель¬ско¬го со¬б¬ра¬ния ИР¬ЛИ (ИР¬ЛИ. Ка¬рель¬ское собр. № 2. Л. 4-10 об.). Для ва¬ри¬ан¬тов ис¬поль¬зо¬ва¬ны и не¬ко¬то¬рые дру¬гие ру¬ко¬пи¬си, в том чис¬ле и сбор¬ник ка¬но¬нов се¬ре¬ди¬ны XVII в., по ко¬то¬ро¬му печата¬ет¬ся текст мо¬лит¬вы (БРАН. 33.3.20. Л. 227-231 об.).

Пра¬восл. Ис¬по¬вед. Вопр. 19.
Ми¬нея. Но¬ябрь. Ч. I. Из¬да¬ние Мо¬с¬ков¬ской Пат¬ри¬ар¬хии. 1980. С. 235. См. так¬же: Маль¬цев М.В. Почита¬ние Св. Ар¬хи¬стра¬ти¬га Ми¬хаи¬ла в рус¬ской пра¬во¬слав¬ной тра¬ди¬ции // Пра¬во¬сла¬вие и рус¬ская на¬род¬ная куль¬ту¬ра. Кн. 2. М. 1993. С. 6-43.
Жо¬ли¬ве-Ле¬ви К. Об¬раз вла¬сти в ис¬кус¬ст¬ве эпо¬хи Ма¬ке¬дон¬ской Ди¬на¬стии (867-1056) // Ви¬зан¬тий¬ский вре¬мен¬ник. Т. 49. М. 1988. С. 146, 153-155.
Добиаш-Рождественская О.А. Культ свя¬то¬го Ми¬хаи¬ла. Пг. 1917. С. 46
Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л. 1979. С. 36.
Самойлова Т.Е. Княжеские портреты в росписи Архангельского собора Московского Кремля. Иконографическая программа XVI века. М. 2004. С. 5, 9.
Там же. С. 68.
Подобедова О.И. Московская школа живописи при Иване IV. Работы в Московском Кремле 40-х – 70-х годов XVI в. М. 1972. С. 31-32.
Самойлова Т.Е. Княжеские портреты в росписи Архангельского собора Московского Кремля. С. 72, 207.
Яковлева А.И. Храмовый образ «Архангел Михаил с деяниями ангелов» // Архангельский собор Московского Кремля. М. 2002. С. 277, 282.
Подобедова О.И. Московская школа живописи при Иване IV. С. 175.
Яковлева А.И. Храмовый образ «Архангел Михаил с деяниями ангелов». С. 259.
Там же. С. 264, 278
Белинский В.Г. Собр. соч. Т. 6. М. 1981. С. 103.
Памятники литературы Древней Руси. XIV – середина XV века. М. 1981. С. 150.
Подобедова О.И. Московская школа живописи при Иване IV. С. 22, 25-26, 28-29.
Кавельмахер В.В. О приделах Архангельского собора // Архангельский собор Московского Кремля. М. 2002.
Сизов Е.С. Датировка росписи Архангельского собора Московского Кремля и историческая основа некоторых ее сюжетов // Древнерусское искусство. XVII век. М. 1964. С. 166.
Самойлова Т.Е. Княжеские портреты в росписи Архангельского собора Московского Кремля. С. 93.
Сизов Е.С. Датировка росписи Архангельского собора Московского Кремля и историческая основа некоторых ее сюжетов. С. 170.
Лихачев Д.С. Литература государственного устройства // Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. М. 1985. С. 8.
Панченко А.М., Успенский Б.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого Монарха. С. 70-72.
Герцен А.И. Собр. соч. в 30 томах. Т. IX. С. 164.
Панченко А.М., Успенский Б.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого Монарха. С. 73-74.
Еже¬год¬ная Бо¬го¬слов¬ская кон¬фе¬рен¬ция Пра¬во¬слав¬но¬го Свя¬то-Ти¬хо¬нов¬ско¬го Бо¬го¬слов¬ско¬го ин¬сти¬ту¬та. Ма¬те¬риа¬лы 1992-1996 гг. М. 1996. С. 296.
Ар¬хим. Ле¬о¬нид (Ка¬ве¬лин). Опи¬са¬ние сла¬вян¬ских ру¬ко¬пи¬сей Биб¬лио¬те¬ки Свя¬то-Тро¬иц¬кой Сер¬гие¬вой Лав¬ры. Ч. 2. С. 54, 60, 66, 72, 106.
Шторм Г.П. Потаённый Радищев. Вторая жизнь «Путешествия из Петербурга в Москву». Изд. 2-е, испр. и доп. М. 1968. С. 110, 112.
Ли¬хачев Д.С. Ка¬нон и Мо¬лит¬ва Ан¬ге¬лу Гроз¬но¬му вое¬во¬де Пар¬фе¬ния Уро¬ди¬во¬го (Ива¬на Гроз¬но¬го) // Ру¬ко¬пис¬ное на¬сле¬дие древ¬ней Ру¬си. По ма¬те¬риа¬лам Пуш¬кин¬ско¬го До¬ма. Л. 1972. С. 10-27.
Ли¬хачев Д.С. Ис¬сле¬до¬ва¬ния по древ¬не¬рус¬ской ли¬те¬ра¬ту¬ре. Отв. ре¬дак¬тор О. В. Тво¬ро¬гов. Л. «Нау¬ка». 1986. С. 365.
Там же. С. 366.
Там же. С. 366-367.
По¬сла¬ния Ива¬на Гроз¬но¬го. М.-Л. 1951. С. 171. Ли¬хачев Д. С. Ис¬сле¬до¬ва¬ния по древ¬не¬рус¬ской ли¬те¬ра¬ту¬ре. С. 368-369.

Толкование псевдонима «Парфений Уродивый» и Канона см. здесь:
http://www.nashaepoha.ru/?page=obj44203&lang=1&id=703